Ко мне на окно сел голубь. Точнее, сел он на внешний подоконник и не сразу. До этого он примостился на крышу пристройки и находился там, пока я не заинтересовалась "диковинной" птичкой. Как житель сугубо городской и не особо любящий животных, я никогда прежде не имела достойного случая рассмотреть поближе хотя бы этих несчастных голубей или воробьев (что уж говорить о, например, грачах или снегирях), поэтому заинтересовалась ужасно. Ну и птичка, словно почуяв мое настроение, подлетела поближе, устроившись прямо у меня под носом. Разделял нас только стеклопакет. Ты даже представить себе не можешь, как я пожалела о том, что стекло хоть и грязное, но слишком прозрачное.

Попавшийся мне экземпляр, видимо, был если не дряхлым, то весьма пожилым и выглядел... ну... совсем непрезентабельно. Перья насыщенного иссиня-серого света со светлыми стрелками покрывал, кажется, сигаретный пепел. На горбатый клюв прилип пух. Желтые дуги, которые я сначала приняла за глаза, оказались гноем, застывшим на веках, из-за чего один глаз практически не открывался. Птица дрожала, повернув ко мне голову, изредка щелкая клювом. А я... а я испытывала жалость, смешанную со стыдом и брезгливостью. Наверное, именно так многие люди смотрят на бродячих собак или нищих у переходов, если их замечают.

Мы смотрели друг на друга не меньше получаса. И все это время я давила желание открыть окно и взять птицу в руки. Она бы далась, я уверена. Но нет. Устав от борьбы с собой, просто отошла, а затем, повернувшись, увидела, что птица тоже улетела. До горечи стыдно за себя. Еще и сфотографировала несчастную. Ага, молодец. Сфотографировать ума хватило, а хлеб покрошить нет. Умница, что сказать.